Персональная страница
Романа Дубровкина

Падают с тяжелым стуком гири,
полночь наступает в мертвом мире,
стрелки на двенадцати сошлись.
Час последний для Тирана пробил:
он законы слугам уподобил,
но Неправды цепи порвались.

Здравый смысл не сгинул в темной смуте,
видимость отторгнута от сути,
Время учит деспотов дрожать.
Ценности, покорные насилью,
стали прахом, уличною пылью,
и победной бури не сдержать.

Незаметно на пустую сцену,
алчным прорицателям на смену,
новые оракулы взошли.
Безразличны к человечьим ранам,
высятся над сверженным тираном,
что обрек на гибель полземли.

Пока добычу делит солдатня,
и палачи бросают кости, споря
над жертвой, обезумевшей от горя,
пока кому-то на руку резня,

для безоружного могилой станут
утроба матери, отцовский кров,
топор от крови юношей багров,
и жены втайне клясть не перестанут

тот день, когда рожали сыновей.
Кому сегодня светит месяц мирный
безбедной старости? Наш век черствей

иных веков: не хлеб, бурьян пустырный –
наследье и глупца, и мудреца,
и скованные ужасом сердца.

Поскольку страх от века правит вами,
страх перед Правдой, ваши лица
пусты за лицемерными словами.
Так стрелка на весах стремится

к нулю, так вы торопитесь подальше
упрятать повод вашей злобы,
лишь по ночам избавлены от фальши,
сластолюбивы, льстивы, узколобы,

кощунники, убийцы, чревобесы,
вы совесть продали, ваш путь кривой
скрывают непроглядные завесы.

Судить себя и ближних вы не вправе,
виновные в палаческой расправе
над Истиной. Отравлен ключ живой.

Нам выпал жребий миру приобщиться,
где смерть теряет право палача,
нам вечности обещана частица:
так в сусле виноградном горяча

хмельная кровь, рожденная лозою,
поющая и через двадцать лет,
когда из почвы вырваны грозою
и сломаны кусты. Ничтожен вред

змеиных злобных жал для непостижных
людей, подобным мраморным грядам.
Что буря для созвездий неподвижных?

Родным ладоням землю я отдам,
а не костяшкам смерти холодящим.
Друзья, дай Бог вам жить непреходящим.

Случившегося ужас бесконечен,
топор висит над каждой головой,
бичом всевластной Смерти искалечен
бесправный мир. С попоной огневой

пронесся конь, и стало грудой пепла
все, что зовется Жизнью и Трудом.
Все, что еще могло смотреть – ослепло,
пылает куст, и дерево, и дом.

Не избежать палаческого смеха
мечте – и в сновиденьях мертвецы,
в дымящихся руинах бродит эхо…

Но некий бог хватает под уздцы
от крови опьяневшего вампира.
Как строить счастье на обломках мира? <kolonka> </kolonki>