Содержание
<epigraph>Эрнест Рейно (Ernest Raynaud, 1864–1936)</epigraph>
<kolonki 100% 50%>
Versailles
Le soir, où traîne éparse au vent l'âme des roses,
Baigne d’or le feuillage et les lointains flottants;
Le faîte du palais s’éclaire de feux roses,
Une vitre frappée en a frémi longtemps.
La Gloire fatiguée au marbre se repose,
Mais troublant le silence, il semble par instants
Qu’à travers les massifs où pleure quelque chose,
Un long sanglot d’adieu s’élève des étangs.
Tant de pompe étalée à l’ombre de la feuille,
Par ce lent crépuscule, humblement se recueille.
La dernière lueur agonise aux vitraux,
Et l’importune nuit, hâtant l’ouvre du lierre,
Des eaux venue, efface, en montant sur la pierre,
L’image de la Grâce et le nom des héros.
Spleen
En ai-je assez passé de ces tristes dimanches,
A regarder la pluie tomber au fond des cours,
Ou bien à voir les gens s'ébattre aux alentours,
De ma croisée, où se jetait l'ombre des branches !
Ah! je sais le vide insipide de ces jours
Où rien n'occupe, où l'on délaisse, sur la planche,
Les livres, auxquels d'ordinaire on a recours,
Et d'où la rêverie agréable s'épanche !
Ces dimanches d'hier, c'étaient ceux d'aujourd'hui ;
Les lieux changent, mais c'est toujours le même ennui
La même impuissance à s'éprendre, le stérile
Effort d'aimer quoi que ce soit, et le tracas,
Pour l'âme comme exténuée et le coeur las,
De sentir l'heure encor moins lente qu'inutile !
Apaisement
La nuit va venir; de cette hauteur
Vois fumer la ville à l'horizon rose,
Image d'une âme altière et morose,
Que cette pénombre et cette splendeur.
Le ciel est rayé de vert et d'or pâle,
Une nue au loin qui s'allonge et fuit,
Sur l'ample feuillée où plus rien ne bruit,
Met comme une pluie éteinte d'opales.
Ah! laisse l'oubli tomber sur ton coeur
Comme cette nuit tombe sur la ville,
Le rayonnement de ce soir tranquille
Soit pour ta détresse un vin de vigueur,
Laisse l'amertume en toi recelée,
Se fondre parmi le charme infini
Qui vient de la ville au profil bruni
Et de la campagne à demi voilée,
Et recueille-toi grave en ce moment
Qu'au pied des jardins de l'humble colline
Où déjà le soir flotte en mousseline,
La cloche au son clair tinte doucement.
***
Cependant qu’en un coin de la salle inquiète,
Se dédore, avérant un long deuil, en silence,
La chimère du lampadaire, je feuillette
Les images de ma mémoire avec dolence.
Or, par instants, revit la capiteuse olence
Des chevelures que fit mienne la conquête,
Et qu’un souffle disperse, afin que s’en élance
Ainsi que des tisons quelque étoile de fête.
Ce qui n’est plus, la fleur du rêve le décore :
O mirage ! elles sont plus troublantes encore
Tes paroles, Amour ! dès que s’est tû leur bruit.
Et tandis – j’en ressens à l’âme une brûlure !
Que des regrets poignants m’éversent leur salure,
Les astres tracent ellipse dans la nuit.
<kolonka>
Версаль
Вечернюю листву дурманом напитала
Душа омытых роз, но даль еще светла,
И розовеет фриз дворцового портала,
И нескончаем звон дрожащего стекла.
На груды мраморных колонн склонясь устало,
Здесь Доблесть слушает, как лиственная мгла
Над золотом прудов прощально зашептала,
Как, плача, влажные ей вторят зеркала.
Какой помпезностью заброшенною веет
От этих сумерек, от парка, что вдовеет
В проеме узких рам, где Славы блеск разлит.
Из глубины прудов с заупокойным пеньем
Плющу на помощь ночь вползает по ступеням,
Героев имена стирая с древних плит.
Сплин
Как много я провел унылых воскресений,
И на толпу гуляк, на пестрое пятно,
Как часто я смотрел в мансардное окно
Сквозь сумрак лиственный почти могильной сени!
Как бесконечен дождь, как долог день осенний,
Когда ничто тебя не радует давно!
Ни книги, ни стихи: так на душе темно,
Что даже помечтать нельзя без опасений…
Тоска воскресных дней, пустые вечера,
Другая комната, но та же, что вчера,
Измученной души бесплодная забота:
Увлечься чем-нибудь, зажечься, полюбить,
Тягучие часы, в конце концов, убить –
Для сердца чахлого несносная работа!
Умиротворение
Под вечер город с нашего холма
На горизонте розовеет дымно,
Так в пропасти души вражда взаимна:
С великолепьем спорит полутьма.
Огня зеленого и золотого
Полоска спорит с тучей кочевой,
Набухнув над безмолвною листвой,
Дождем опалов прозвенеть готова.
Пускай на сердце сходит забытье,
Как эта ночь на город сходит спящий,
Пускай лучей закатных сок пьянящий
Смирит волненье тщетное твое!
Пускай развеют тьму таимой боли
Очарованье ночи и покой,
Паря над каждой кровлей городской,
Струясь в далеком, потускневшем поле!
Взгляни с холма, как темный сад лилов,
Прислушайся и стань на миг серьезней:
Колышется муслином вечер поздний
И тихо льется звон колоколов…
***
В унынье комнаты пустой, где отстрадала,
Патиной подтвердив мой долгий непокой,
Химера золотодержавного шандала,
Страницы памяти листаю я с тоской.
И аромат волос услышав колдовской,
Которым ты меня за дерзость награждала,
Я угли ворошу бессильною рукой
В надежде, что звезда в них вспыхнет запоздало.
Отговорившее украшено цветком
Мечтаний, но для тех, кто с шепотом знаком
Любовным, смолкшие слова звучат жесточе.
На сердце у меня затягивая жгут,
Как угрызения мне рану солью жгут!
Как эллипсами звезд расчерчен сумрак ночи!
</kolonki>